На главную страницу
 
Головна
Про нас
Новини
Обговорення
Оголошення
База знань
Пошук
Карта сайту
Коментарі
Інтерв'ю
Аналітика
Рейтинги
Поиск по сайту

Обговорення / Інтерв'ю / Iнтерв'ю

Хромаев: все наши биржи экономически несостоятельны

Версия для печати Версия для печати
30.09.2015 

Фондовый рынок в Украине существует де-юре, но его нет де-факто, и регулятору еще предстоит провести масштабные изменения, которые могли бы привести к появлению украинского рынка капитала. Глава НКЦБФР Тимур Хромаев в ходе Одесского финансового форума рассказал журналисту FinClub Виктории Руденко о том, когда будут отозваны лицензии у бирж с российским капиталом, сколько всего площадок останется на местном рынке и кому грозят санкции из-за манипулирования ценными бумагами.

Спустя три месяца после вступления в силу нового закона о лицензировании, который запрещает россиянам контролировать компании фондового рынка, НКЦБФР сообщила о четырех потенциальных покупателях на активы Московской биржи – "Украинскую биржу" и ПФТС. При этом биржи до сих пор не были лишены лицензии, как их утратили банки и брокеры с российским капиталом. Почему?

Это совершенно разные ситуации. В банках все очевидно: там 100-процентное участие российского капитала, и изменения состава акционеров быть не может. С биржами все гораздо сложнее. Среди акционеров есть и украинские структуры. Применив санкции к биржам, мы накажем и их тоже. Более того, наши действия имеют односторонний характер. Мы не может ввести санкции, а потом их отозвать.

Но какие-то словесные предписания были?

Да. Мы прямо сказали: "Или вы приходите к какому-то согласию, или мы вводим санкции". Как только мы увидим, что абсолютно весь лимит поиска консенсуса исчерпан, мы отзовем лицензию. Именно поэтому обе биржи летом и осенью неоднократно проводили собрания акционеров.

Вы общались с украинскими биржами или выходили и на российского акционера?

Мы общались как с руководством УБ и ПФТС, так и с представителями Московской биржи – они приезжали сюда.

Биржи рассматривали разные варианты: и выкуп акций самими биржами, и поиск украинских инвесторов. Какой из вариантов является оптимальным?

Выбор конкретного варианта не важен. Нам важно, чтобы биржи держали нас в курсе, происходит у них что-то или нет.

Вы устанавливали им срок на выход россиян из капитала?

Мы хотим видеть результат в обозримом будущем и не собираемся ждать бесконечно.

Вы заявляли, что "потеря рынком одной биржи не является катастрофой". У вас есть сомнения, что какой-то из бирж не удастся закрыть сделку?

Это не сомнения. У нас есть норма закона, и мы ее применим, если увидим, что акционеры не могут договориться. Ситуация зависит от акционеров. Очевидно, что если не изменится структура собственности бирж, то нашим решением мы применим санкции.

В августе комиссия изменила положение о функционировании фондовых бирж и ужесточила требования к эмитентам. По сути, с 1 января 2016 года торговаться в листинге будут только ОВГЗ и акции нескольких эмитентов. Что должно произойти, чтобы листинговых бумаг было больше?

Все это прописано в наших требованиях.

В них жесткие нормы. Вы думаете, что компании захотят вернуться на биржу?

Конечно. Наши действия направлены на поиск баланса между спросом и предложением. У нас есть спрос (на ценные бумаги. – FinClub), но он очень незначительный. Логично, что предложение должно быть рассчитано именно на этот спрос. Более того, покупателям должны предлагаться бумаги эмитентов наивысшего качества, которые есть в стране. Сейчас это ОВГЗ и несколько компаний, которые соответствуют нашим требованиям.

Остальные компании, руководствуясь вашей логикой о небольшим спросе, могут даже не пытаться выполнить требования регулятора, чтобы вернуться на биржу?

Мы надеемся, что спрос будет расти. Например, страховой бизнес начнет вкладывать средства в качественные бумаги, а в 2017 году мы рассчитываем на вступление в силу второго уровня пенсионной системы. Биржи являются инструментом привлечения капитала. Почему мы должны пускать на биржу тех, чьей целью это не является? У нас акции возникали как следствие приватизации, но этот ресурс уже исчерпан, сейчас предложение должно соответствовать рыночному спросу.

Страховщики жалуются, что с 1 января у них по сути не будет инструментов для вложения средств. На всех не хватит ОВГЗ. А ведь еще есть НПФ и ИСИ!

Им не нужно волноваться. ОВГЗ хватит на всех. Другое дело, что у них нет того объема активов, которые они рисуют. На их живые деньги у нас предложения хватит.

Новые критерии к листингу бумаг вы согласовывали с Нацкомфинуслуг?

Конечно. Все это обсуждалось. Уверяю вас, никаких катаклизмов не произойдет.

Участники небанковского финансового рынка считают, что срок до 1 января слишком короткий, и нужно отодвинуть его или предусмотреть переходной период.

У нас все всегда не готовы к реформам. Нам все говорят: давайте еще подождем. Ну давайте еще хотя бы полгода. Ну еще чуть-чуть. Но если мы ждем, ничего не меняется.

Учитывая, что с 1 января оборот торгов на биржах существенно уменьшится, нужно ли Украине столько бирж, как сейчас?

В таком количестве бирж и раньше смысла не было, а теперь у них даже предмета торговли не будет. Все наши биржи экономически несостоятельны.

Сколько бирж, по вашему мнению, должно остаться?

Одна. Биржа – это не предмет конкуренции на украинском фондовом рынке. У нас не должно быть конкуренции одной украинской биржи с другой. Украинская биржа должна конкурировать с польской биржей за качественных эмитентов.

А будет ли в этой бирже доля государства?

Я уверен, что государство примет в ней активное участие. Но государство не просто будет владеть долей в бирже: биржа будет частью холдинга, который совместит в себе торговлю, расчетно-клиринговую и депозитарную деятельность.

Когда у нас останется одна биржа? Через год? Два?

Я думаю, что чем быстрее, тем лучше. Тогда мы получим прозрачный процесс ценообразования. Биржа – это место, где происходит ценообразование. Apple же не продает свои товары в десяти местах по разным ценам? Нет. Так почему у нас должна быть разная стоимость на одну и ту же бумагу на разных биржах? Как только у нас появится одна биржа, мы перейдем к качественному развитию нашего рынка капитала.

Регулятор борется с манипуляциями на рынке и возбуждает против участников рынка дела за манипулирование. Количество дел еще долго будет расти?

Мне сложно сказать. Но новые дела еще будут открываться – это однозначно. Мы анализируем период за последние полтора года.

На какой стадии сейчас находятся эти дела?

Сначала мы открываем дела и собираем информацию самостоятельно. Кроме того, у всех участников рынка есть возможность предоставить нам информацию, которую они посчитают необходимой довести до нашего ведома. Комиссия все это анализирует и использует при принятии решений о санкциях.

Какие это могут быть санкции?

У нас арсенал инструментов очень ограничен. Мы можем только штрафовать.

Были ли уже случаи, когда факт манипуляции не подтвердился?

Единичные случаи. Касались дел, начатых еще в 2012-2013 годах. Мы уверены в последовательности своих шагов. Не думаю, что кто-то сможет доказать, что у тех бумаг, которые ничего не стоят, есть цена. Более того, мы даже не обсуждаем, какой должна быть цена. У нас был смешной прецедент. Судья спросил адвоката, чем занимается компания, в которой работают три человека. Ответ был такой: "Мабуть, шось копа?". А кто копает: директор или бухгалтер, непонятно.

Как часто участники рынка оспаривают решения комиссии?

На нас всегда кто-то подает в суд: абсолютно у всех участников и всех сторон есть право на апелляцию, и они часто им пользуются. В большинстве случаев для них это способ отложить санкцию. Даже по мелким штрафам идут в суд. Но выигранных дел у нас уже очень много – порядка 70-80%. По большинству остальных дел окончательного решения еще нет. Мы идем по всем инстанциям.

Какие манипуляции чаще всего вы встречаете?

Когда бумага торгуется тремя торговцами, связанными между собой. И, если им нужно, они гоняют акции по кругу между собой по любой цене.

Вы готовитесь к получению новых подшефных, которые к вам перейдут после ликвидации Нацкомфинуслуг?

Безусловно. Мы постоянно общаемся с Нацкомфинуслуг, сотрудничаем, обсуждаем с ними все наши решения. Более того, как уже неоднократно говорилось, те виды деятельности, которые перейдут к нам (ломбарды, НПФ, ФФС, ФОН, эмитенты ипотечных сертификатов и доверительных обществ. – FinClub), для нас не новы.

Вызовет ли это структурные изменения внутри НКЦБФР?

Думаю, да. Часть их сотрудников, скорее всего, мы привлечем к себе.

Выступая на форуме, вы заявили, что комиссия уже разработала законопроект, который обяжет участников рынка финансировать работу регулятора. Вы решили внедрить идею платежей надзора, которая обсуждается уже не первый год?

Это будут не платежи надзора, а сборы с рынка, которые состоят из трех компонентов: сбор с оборота, пошлина с эмитированных инструментов (акции и облигации) и плата за административные услуги. Это не налогообложение, а покрытие расходов на качественный надзор. Все величины будут рассчитываться исходя из обоснованных затрат, которые несет регулятор, чтобы обеспечить качественный надзор за участниками рынка. Безусловно, эти платежи удорожают ведение бизнеса.

Когда закон может вступить в силу?

Чем быстрее, тем лучше. Надеюсь, это произойдет уже в 2016 году. Мы не хотим зависеть от госбюджета. Неправильно использовать деньги налогоплательщиков для предоставления надзорных функций, за которые должны платить сами участники и эмитенты, чтобы на рынке были прозрачные и честные правила для них. Более того, мы хотим адекватной компенсации за труд. Работа в комиссии – интеллектуальный и технологичный труд. На качественное IT-обеспечение должна приходиться колоссальная часть затрат. А у нас IT-обеспечение занимает "ноль". Поэтому, к сожалению, все наши сотрудники на 70% заняты работой, которая ниже их уровня квалификации. Представьте себе тот уровень неэффективности, который наблюдается в комиссии, если даже существующий штат мог бы оказывать более качественные функции надзора при инвестициях в IT-обеспечение.

Когда Нацбанк начал модернизацию, он привлек канадских и швейцарских специалистов, использовал их опыт. Какую модель НКЦБФР берет за основу?

В надзоре и инфраструктуре мы основываемся на польском опыте, в лицензировании и раскрытии информации используем нормы директив Еврокомиссии. А что касается практики правоприменения, то правила примерно одинаковые и в Европе, и в США. Комиссия по ЦБ должна быть фактически международным органом. У нас должен быть обмен информацией с регуляторами других стран. Мы должны иметь возможность проводить расследования в рамках международного сотрудничества. Не имеет смысла изобретать велосипед.

Автор:  Виктория Руденко
Источник:  Финансовый клуб
URL интервью:  http://finclub.net/analytics/khromaev-vse-nashi-birzhi-ekonomicheski-nesostoyatelny.html

«« Вернуться на первую страницу раздела



Адміністрація сайту не завжди поділяє думку авторів чиї статті розміщені на ресурсі.
При використанні матеріалів сайту гіперпосилання www.insurancebiz.org обов'язкове.
© 2006-2024 Асоціація Страховий Бізнес