Ян Монкиевич: ?Не нужно надеяться, что мегарегулятор непременно решит те проблемы, которые не могут решить отдельные регуляторы?

Европу ждет революция финансового регулирования. Еврокомиссия обнародовала новые правила, включающие создание трех надзорных агентств в этой отрасли. Планы реформы в целом соответствуют общим принципам, изложенным в так называемом «отчете де Ларозьера». Параллельно реформа финрегулирования начинается и в Украине: неделю назад глава Госфинуслуг Виктор Суслов озвучил проект закона о внесении изменений в некоторые законы Украины о регулировании рынка финансовых услуг. Им предлагается отделить надзор за коммерческими банками от Национального банка и объединить его с Государственной комиссией по регулированию рынков финансовых услуг…

Редакция воспользовалась визитом Генерального секретаря Женевской Ассоциации, профессора финансового менеджмента Варшавского технологического университета Яна Монкиевича, ранее возглавлявшего финансовый регулятор Польши, чтобы узнать, почему понадобилось проводить реформу сейчас и нужно ли это делать Украине?

Уместно ли проводить реформу во время кризиса?

— Кризис стал самым большим вызовом для всех регуляторов финансовых рынков. К сожалению, он показал, что нам не удалось создать такие органы надзора, которые смогли бы предвидеть и предупредить первые проявления кризиса в финансовых системах стран мира. А значит, эти регуляторы были неадекватными.

Если мы посмотрим на историю развития регуляции — самые крупные перемены происходили тогда, когда в мире случался кризис. Огромные регуляторные перемены в мировом финансовом секторе произошли после Великой депрессии, когда американцы развели деятельность банков, инвестиционных компаний, страхового сектора и других финансовых институций, создали сильную регуляцию по ценным бумагам, гарантийный фонд. Подобная схема существовала в мире долгое время. Однако нынешний кризис показал, что регуляторы не смогли подготовить адекватную реакцию, не смогли вовремя предугадать события на рынках. Вспомните: за месяц до краха Lehman Brothers рейтинговые агентства кричали: покупайте акции банка!

Более того, в регуляторном поле во многих странах оказались такие места, которые вообще никто не регулировал: например, вопрос финансовых гарантий или консолидации активов в рамках одного финансового института. Почему? Потому что можно смотреть на отдельное дерево, а можно смотреть на целый лес. Так вот до кризиса наши регуляторы смотрели только на свои деревья, а никак не на лес. А кризис наглядно продемонстрировал, что финансовый рынок сегодня — это глобальный рынок и что проблемы в крупных «местных» институциях могут повлиять на судьбу всего мира. Стало ясно, что у нас нет инфраструктуры, чтобы управлять глобальными явлениями.

В чем суть плана де Ларозьера?

— Дело в том, что докризисное регулирование базировалось на нескольких принципах. Во-первых, это секторный подход к регуляции, когда все системы регулируются отдельно. Даже там, где есть консолидированный надзор в масштабе отдельно взятого государства, все равно нет налаженной системы обмена информацией. Во-вторых, все регуляторы концентрируются на отдельных институциях по принципу: если здорова институция, значит, здоров и рынок. С одной стороны, это верно, но подобный подход зачастую сводился к формальной оценке такого здоровья, к фиксации показателей, которые любая институция могла сфальсифицировать. В-третьих, регуляторы часто относились к индивидуальной институции как к отдельному юридическому лицу, не принимая во внимание, что в условиях глобализации рынка все уже давно пришли к групповой работе и созданию крупнейших конгломератов, которые могут параллельно заниматься несколькими сегментами финансовых услуг. А с точки зрения каждого конкретного, отдельного органа надзора, узнать, кто контролирует всю группу, откуда берутся согласованные решения директора банка и президента страховой компании, практически невозможно.

Поэтому сегодня весь мир пришел к выводу, что основным направлением должна стать концентрация информационных потоков и синхронизация действий отдельных регуляторов в единую систему.

Когда Хосе Мануэль Баррозу стал главой Еврокомиссии, он обещал, что предпримет все меры, чтобы создать новую систему надзора над европейскими финансовыми рынками. А вот каким будет этот регулятор — это еще находится на стадии обсуждения. В начале года Европейское сообщество собрало исследовательскую группу, которая должна была предложить новые решения, вытекающие из проблем финансового кризиса. И одним из главных предложений стал план реформы системы контроля в финансовой отрасли ЕС, изложенный в отчете Жака де Ларозьера. Основной пункт этого отчета — создание нового регулятора в Европейском сообществе, который бы занимался системными рисками. Чтобы понять, почему это так важно, — надо ответить на вопрос, что такое системные риски. Это риски кризиса доверия, риски вывода денег из финансовых институтов… Проще говоря, это те риски, которые могут привести к тому, что финансовая система перестанет работать.

Де-факто в Европейском сообществе все органы надзора работают в национальном масштабе. И хотя, по сути, они мало чем отличаются друг от друга и функции у них схожи, каждый все равно делает немного по-своему. И это очень мешает в практической деятельности, поскольку очень сложно вести регулярный сбор информации о деятельности всех национальных регуляторов, своевременно ее анализировать и наблюдать за общим экономическим климатом в сообществе.

Пока именно национальные надзоры — основные регуляторы, а благодаря плану де Ларозьера будет укреплен элемент региональный. Сейчас во всех национальных регуляторных органах работают комитеты, которые служат главным образом для обмена информацией. Поэтому основной вопрос сегодня — как сблизить политику всех этих надзоров, чтобы каждый из них работал подобно остальным, чтобы процесс обмена информацией был проще и оперативнее. Проще говоря, единый орган регуляции должен стать огромным будильником, который будет отбивать ритм для местных регуляторов. Однако загвоздка в том, что мы еще окончательно не знаем, в чем конкретно будут заключаться его функции — или он будет наблюдать, исследовать, собирать и анализировать информацию, или же у него будет какая-то власть, и тогда, понятно, регуляторы взбунтуются и потребуют убрать его с рынка. Пока дискуссия в этом направлении ведется.

Ваше мнение относительно начала процесса создания мегарегулятора в Украине?

— Что касается Украины и попыток создать мегарегулятор на украинской почве, то тут надо учитывать такой момент: мегарегулятор чаще всего создается, когда на то появляются рыночные причины, когда институции, которые работают на рынке, укрупняются, становятся конгломератами и уже не могут в полной мере быть подконтрольными какому-то отдельному регулятору. Видимо, в вашей стране такая необходимость уже назрела. Однако не нужно надеяться, что мегарегулятор обязательно и непременно решит те проблемы, которые не могут решить отдельные регуляторы. В случае его создания обязательно должна наладиться система сотрудничества между отдельными структурами в рамках всего механизма. Только здесь эта система должна быть внутренней, невидимой, но от этого не менее слаженной и эффективной. Все будет зависеть, например, от того, как мой коллега, который будет сидеть за стеной и заниматься банками, наладит сотрудничество со мной, занимающимся страхованием, и как наши начальники будут сотрудничать между собой. Так что мегарегулятор не решает всех проблем, он только может помочь.

Конечно, есть позитивные элементы — мегарегулятор в рамках страны предоставляет больше технических возможностей для привлечения экспертов, для более масштабного сбора и анализа информации. Украина, как и Польша, — крупная страна и имеет множество систем и отдельных элементов национального финансового механизма, которые необходимо контролировать. С другой стороны, создание мегарегулятора всегда имеет под собой и политическую подоплеку, ведь формируется очень влиятельная институция, имеющая гораздо больше веса, чем отдельные регуляторы. Поэтому нельзя недооценивать ее значение на экономико-политической арене страны, и подходить к ее созданию нужно с крайней осторожностью и скрупулезностью.